Находиться в стенах директорского кабинета было невыносимо. Мозг до сих пор отказывался верить, что кабинет более не принадлежит Альбусу Дамблдору. Нет, разумеется, это его кабинет и таковым он будет считаться до тех пор, пока не подтвердят смерть Дамблдора, однако, в данный момент кабинет принадлежал новому Директору. Снейп видел портреты, с любопытством взирающие на разыгравшееся представление. Кто-то из бывшего директоров покачал головой и укоризненно изрек:
— Так нельзя.
Кто-то зло выплюнул:
— Мир катится ко дну.
Кто-то с сожалением прошептал:
— Бедная-бедная девочка. Незавидная судьба.
Снейп не заставил себя ждать. Как только Николь фон Эджин приказала уходить, Северус тут же поднялся с кресла, сжал пергамент с написанным им текстом и подписью Николь, схватил Лили за рукав мантии и потянул в сторону выхода. Испытываемая им злость превысила все допустимые пределы и останься Снейп в кабинете еще несколько минут, надо полагать, могло бы случиться нечто непоправимое. Северус ненавидел Николь фон Эджин. И ничего бы не смог сделать против. Абсолютно ничего.
В подземелья они шли в полном молчании. Снейп все так же держал Лили за край рукава мантии — отчего-то ему казалось, что, если разожмет ладонь, Лили исчезнет, испарится, словно ее и вовсе не было. На секунду он попытался представить, что они вновь первокурсники и бредут по замку после распределения веселые и счастливые. Представить не вышло. Слишком мрачным было настроение Северуса. Слишком гнетущей была обстановка.
Северус не знал, что делать с Лили. Подумать только: Лили Эванс в полной и безграничной власти Северуса Снейпа. Такое и в кошмаре не приснится. Однако так и есть. Лили во власти Северуса. Злая ирония судьбы.
Зайдя в свои покои, Северус усадил Лили в гостевое кресло, сам остался стоять рядом, скрестив руки на груди и смотря на Лили. Весь мир его вмиг перевернулся. Лили больше не Лили. В голове до сих пор не укладывалось это знание. Где-то на границе сознания теплилась надежда на то, что все это розыгрыш. Бездарный и неудачный розыгрыш. Но нет, все это было реальностью. Той самой отвратительной реальностью, от которой воротит и хочется самоустраниться. Желательно мгновенно и безболезненно. Увы.
— И что мы с тобой будем делать? — вопрос был риторическим. Вряд ли Лили сможет дать осмысленный ответ. Она ведь только сможет распознавать приказы? На душе заскребли кошки. А ведь Николь фон Эджин понимала, насколько отвратительным для Северуса будет его положение так называемого Хозяина. Понимала и с удовольствием этим воспользовалась. Снейп, признаться, совершенно не представлял, что делать.
— Для начала давай подумаем, где ты будешь спать.
Северус огляделся. Его покои составляла гостевая комната, в которой они находились, спальня, ванная комната и подсобка, переоборудованная под лабораторию. От лаборатории отказываться не хотелось. Оставлять Лили в гостевой зале — тоже. Она заслуживает лучшего. Снейп вошел в спальню и уже готов был отдать ее в распоряжении Лили, как к нему пришла мысль. Спальня была достаточно большой, ее можно было разделить на, собственно, две комнаты для отдыха. Снейп достал волшебную палочку, переместил комод и кресло поближе к своей кровати и применил ко всем предметам копирующее заклинание: еще одна кровать с балдахинами, еще один комод, еще одно кресло, еще одна тумбочка со светильником, еще одна имитация окна со шторами. Все в точно, за исключением одной мелочи: поддавшись неизвестному порыву, Северус изменил цвет балдахина с темно-зеленого на красно-золотой. Затем переместил тяжелые шкафы с книгами на середину комнаты — вполне сыграют роль стенок.
Стало тесно и непривычно. Но Снейп подумал о том, что это — то малое, что он может дать Лили.
Северус вернулся в гостевую комнату и сотворил вторую дверь в импровизированную спальню. Лили находилась все в той же позе, в которой ее оставил Северус.
— Лили, твоя комната, — он указал на вторую дверь.