Северус из-под облепивших лицо черных волос наблюдал за отточенными совершенными движениями девушки, хотя темнота скрывала мельчайшие подробности, она позволяля увидеть только очертания, слизеринец не мог отвести взгляда и наслаждаться увиденным. Только сейчас Северус понял, как он замерз – ведь выбегая на балкончик Астрономической Башни первоначальным желанием было выкурить сигаретку, немного постоять под морозным воздухом и вернуться в подземелья. Естественно он ни о какой шапке и не подумал, а накидывать капюшон он не хотел. Все-таки сидя рядом с Лили, он чувствовал исходящую от нее магию и тепло ее тела - он растворялся в этих ощущениях.
- То, что я обойду профессора Слагхорна – неоспоримо, но все это будет со временем. Просто профессор предпочитает проводить вечера за стаканчиком своей любимой медовухи или еще чего-нибудь покрепче, а ты ведь знаешь мое отношение к алкоголю.
Северус красноречиво поморщился. «Конечно, знаешь…» Некстати вспомнился вечер после того рокового дня, когда он первый раз напился до беспамятства, так нет, ему показалось мало и он вылакал еще и галлюциногенное зелье в попытках отключиться от реальности, затуманить свой рассудок, заблокировать мысли о Ней. Однако, ничего так просто не случается, и Снейп набросился на первую попавшуюся девушку, искренне полагая, что это Лили. Было стыдно.
- Жаль, что я такое пропустил, безропотно отдыхая в Больничном Крыле. Могу дать голову на отсечение, что Беллатрикс не предприняла ничего, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию с младшекурсниками, а Малфой, наверняка, только пожурил своих подопечных, - Северус ухмыльнулся, - Уж я бы им прочитал лекцию о… допустимом поведении в школе.
Дойдя до гриффиндорской гостиной, Снейп по традиции обменялся с Толстой Дамой испепеляющими взглядами и непроизвольно схватил ее освобожденные ладони. Шутка про кентавра ему совершенно не пришлась по душе. Смотря в глаза Лили, не отрываясь и не моргая, Снейп поднес ее ладонь к своим рукам, выдохнув:
- Я убью любого, кто попытается сделать тебе больно, - это было чистой правдой.

Слова были произнесены тихим, но в тоже время решительным голосом. И только когда Лили сильно сжала его ладони, до Северуса дошло, Что он только что сказал. А ведь… ведь он действительно заигрался с Темными Искусствами, если может так просто заявить, что убьет человека. С одной стороны, слова правильные. Он действительно не раздумывая заступиться за Лили и если она будет находится в опасности – он убьет всех, кто хоть посмеет к ней прикоснуться. Он, не раздумывая, умрет за нее: прыгнет со скалы, шагнет в огонь, если надо будет, заглянет в пасть дракону, если это поможет спасти ей жизнь. Он готов для нее на все, не требуя что-то взамен, без надежды на взаимность, просто потому, что она его друг. С другой стороны, его испугало то, с какой легкостью он произнес эти слова. В детстве еще до Хогвартса, отец его всегда запугивал, порол, говорил, что если Северус еще раз использует свою отвратительную магию, то он убьет своего сына. Сейчас же он относился к смерти как… к чему-то само собой разумеющемуся. Он не боится умирать и не потому, что его жизнь ничего не стоит.
- Я знаю, - кивнул Северус. Он знал, что Лили сильная, сильнее, чем она сама думала. Он чувствовал в ней огромный потенциал, мощный заряд магии. Она сможет постоять за себя, если того потребует ситуация. Но ведь она девушка, его хрупкий рыжеволосый ангелок. Он просто не мог оставить ее без защиты.
- Такой друг как я… - тихо повторил слова девушки и, не удержавшись, провел ладонью по рыжим локонам. Он мог стоять так вечность, гладя ее волосы, пропуская сквозь них свои пальцы, впитывая аромат ее шампуня. Нет, так они не разойдутся. Убрав руку, Северус мягко сказал: - Тебе пора.
Несмотря на их ссору, Лили по-прежнему относится к нему с добротой и нежностью. Разве к Снейпу можно чувствовать что-то подобное? Северус знал, что Лили по определению не могла ни к кому относиться плохо, но ему хотелось другого – чтобы ее сердце, любовь и забота принадлежали только ему, однако, слизеринец понимал, что это невозможно.

Как? Как он мог ей признаться в своей слабости? Он никогда и никому не покажет, что ему плохо или, что он не в состоянии что-либо сделать, но ей - тем более. Нет, он знал, что Лили его выслушает, попытается понять, обязательно скажет свое мнение, закончив излюбленной фразой «все будет хорошо». Нет! Не будет. Как ни крутись – будет только хуже. С другой стороны, почему он никогда бы не распахнул перед ней душу - еще из-за себя – он не смог бы потом жить с осознанием того, что именно она была свидетелем его слабости. Ненависть. Он ненавидит сам себя за свои слабости. Совершенствуясь – он движется дальше. Разве он мог позволить, чтобы кто-то был лучше его, особенно если под этим «кто-то» подразумеваются Мародеры?! Он не мог. Спасением были Темные Искусства, в которых он хотел и должен был быть лучшим. Он бы не чувствовал собственной уязвимости.
- А ничего и не происходит, - тихим голосом ответил Северус, старательно отводя взгляд в сторону. Все слишком запутано. Он не может разобраться с тем, что сейчас происходит в его жизни. Он на распутье. Он запутался. Вчерашнее собрание – доказательство того. Темнота заглатывает, поглощает, без шансов на возвращение, без права на оглядку. Шаг в темноту – нет пути назад. А он его уже сделал? Пока он только замахнулся ногой, но всепоглощающая темнота уже, что есть силы, тянет к себе, тянет в себя, заглатывает. Он сопротивляется, отчаянно и порывисто. Лили… Противовес. Она - тот свет, что тянет обратно, толкая на правильный путь. Но она не может быть с ним рядом всегда. Он разрывается между злом и добром. Он погряз в собственном аду. Лили – спасительный трос, за который он цепляется. Внутри зарождается паника, но снаружи все та же отстраненность и обманчивое спокойствие.

Все произошло слишком быстро, чтобы он сумел хоть как-то отреагировать на ее слова и уход. Но нет, он остался стоять безмолвным гобеленом около гриффиндорской гостиной. А ведь она тоже умеет ранить в самое сердце, вонзить глубоко кинжал, с силой резко надавить вниз, разрезая сердце на две неровные части, вызывая сильную, упругую, бьющую фонтаном, струю крови. Северус каждой клеточкой своего онемевшего тела почувствовал, что значит фраза «сердце кровью обливается».
«Не уходи! Лили, ты нужна мне. Я люблю тебя!» Хотелось крикнуть вслед, но все слова застряли в пересохшем горле.
Кровь бешено металась по венам в хаотичном порядке, не хватало воздуха сделать спасительный глоток воздуха. На несколько мгновений, до того, как отвернуться, ее глаза полыхнули изумрудным сиянием, ассоциирующийся с убийственным заклятием «Авада Кедавра». В ее взгляде было презрение, недоверие и… сожаление? Он видел в ее взгляде желание помочь разделить боль. Но он не готов к этому. Он сам должен разобраться со своими демонами.
«Что ты со мной делаешь?»
«Что я с собой делаю?»
- Лили, - почти неразличимый шепот. Северус стоит каменными изваянием, все еще смотря на закрывшуюся дверь. Толстая Дама на двери укоризненно покачала головой и разлепила губы, видимо, что бы прочитать мораль, однако, не успела произнести и звука, как была послана к гоблиновой бабушке разраженным голосом.
- Лили! – Он не был уверен, что она может его услышать. Хотелось со всего размаху ударить кулаком по стене, разнести этот замок к дементорам по кирпичику. Через секунду боль от потери, горечь, сожаление сменились обычной холодной маской на лице. Глаза стали пустыми, безжизненными.
«Тебе будет больно», - нашептывает внутренний голос.
«Мне уже давно больно, я привык»