Еще одно утро в череде им подобных, с той только разницей, что имя этому утру "14 февраля". День всех влюбленных, день, когда принято говорить о своих чувствах. Один день искренности в году. Или день игры на публику - кому как повезет.
У Джеймса на этот день всегда был запланирован целый вагон, да еще и маленькая тележка самых разнообразных событий. Тут и валентинку Филчу послать от имени мадам Пинс, да еще и подтолкнуть Хвоста на написание ответки (от Филча, соответственно). А еще свои собрать, побравировать ими перед Сириусом, чуть-чуть с ним поспорить, а может, даже и подраться - шутя, по дружески, - из-за какой-нибудь особо симпатичной девчонки, которая не стала мучиться и написала валентинки обоим. Потом, конечно, расхохотаться, разыскать свою парадную одежку, дернуть Питера за несуществующий хвост и таки добраться до Большого зала, в котором уже ждала бы очередная мисс Хогвартс 197-, где последняя цифра соответствовала последнему же "писку моды". Точнее четыре мисс Хогвартс - в конце концов, не может же Джеймс один красоваться в обществе какой-нибудь красотки, когда его друзья жались бы с какими-нибудь замухрышками по углам!
В этом году он планировал пойти с Лили. Вот набраться смелости, подойти и пригласить своенравную девчонку, да так, чтобы при всех, чтобы она и не вздумала отказать! А может быть, размышлял Джеймс, может быть он бы даже пригласил бы ее и в какой-нибудь укромный уголок. Может быть, спел бы серенаду на сложившийся ступенях женской спальни, повел бы на прогулку ночью, чтобы в свете луны сделать свое предложение о сдаче в залог руки и сердца - на один вечер. А лучше - на более продолжительный срок.
Однако не сложилось, как не складывалось уже долгие дни за. У Джеймса началась, что называется, черная полоса, апофеозом которой стала собственная смерть. Какой уж тут бал. Казалось бы, какая Лили...
Но это же Джеймс Поттер! Он ведь и после смерти не оставит бедную девушку в покое, возьмем измором, осадит ее бастионы всей своей призрачной тушкой со всех сторон, пока стены крепости не падут и прекрасная принцесса не выйдет из своего замка. Во всяком случае, именно этими соображениями руководствовался Поттер, нетвердой рукой выписывая указания мародерам.
"Это в башню предсказаний, - писал он. - расставить как на картинке, и не дай Мерлин сдвинуть на сантиметрик, Сириус!" Записочки в таком духе носились по гостиной Гриффиндора весь предшествующий день, пока ночью мародеры таки не пробрались в башню предсказаний.
Древний ритуал, позволяющий духам быть видимыми, был, конечно запрятан в самый темный уголок запретной секции. Какое счастье, что Снейп не был ее частым гостем, а больше поймать Поттера с поличным никто не смог! Проплывающую над своей головой книгу не смогла заметить даже мадам Пинс, а потому кража была сочтена удачной и теперь все-все готовилось к ритуалу.
Начиналось, конечно, все с зеркал. Два больших и без того были, но нужно было еще шесть, чтобы выстроить их в почти правильный многоугольник, чтобы образовался целый лабиринт отражений, с узким проходом на одного человека. Переносили их все вместе, так же дружно кряхтя под их тяжестью (еще бы, одна древняя рама была, кажется, из чистого золота, и весила черт знает сколько! Не говоря уже о самом зеркале и его пяти близнецах). Свечи и моток веревки предполагалось спереть из каморки Филча, но тут друзья отказались наотрез. Впрочем, Джеймс их прекрасно понимал: кому охота на этот бал чистить кандалы в подземельях, вместо какого-нибудь мокрого поцелуя с очередной мадам. А потому сей героический поступок Поттеру пришлось совершать в одиночку, пользуясь своей невидимостью и прочими прелестями загробной жизни.
Самым тяжелым оказалось составление записки, но тут измотавшийся Джеймс думать был больше не в силах. Он написал просто: "Мне нужна твоя помощь, Лилс. В башне предсказаний, утром, Джеймс" все тем же корявым почерком. Эванс умная. Эванс поймет. Поймет и придет.
- Ну, дружище, удачи тебе, - бросил Блэк на прощание в пустоту и, кажется, с трудом подавил желание привычно хлопнуть друга по плечу. На глаза отчего-то навернулись слезы.
- Спасибо, - крикнул Поттер вдогонку не дождавшимся его ответа друзьям, оставаясь наедине с зеркалами и правильным восьмиугольником из бечевки, припаянным по углам к доскам пола свечами. До Лили оставалась целая ночь и еще чуть-чуть...

Школьная сова доставила Лили записку прямо в спальню, ранним-ранним утром. Постучалась клювом в окно девичьей спальни, дождалась пока кто-то из девчонок встанет, протрет сонно глаза и распахнет окно. Под изумленные возгласы желтоглазая красавица расправила крылья и, не дожидаясь приглашения, взлетела под самый потолок широкой комнаты, где по обыкновению всех почтовых сов вознамерилась заложить пару кругов. Теснота данной комнаты по сравнению с Большим залом ею в расчет не принималась, и совершенно напрасно: люстра встретилась на пути коварно и неожиданно. Издав возмущенный клекот, птица таки выронила записку в руки Эванс и была такова. Только обиженное уханье еще носилось эхом где-то под потолком.

Нервы сжигались клетка за клеткой, отчего-то совсем не верилось, что Эванс придет. Конечно, разумом Джеймс понимал, что рыжеволосая девушка не может не прийти, не может пропустить просьбу о помощи, но сердце упрямо трепыхалось, паникуя и вырываясь из груди.
Ее шаги раздались именно тогда, когда ребра совсем стеснили грудь, когда дышать стало почти ощутимо нечем.
- Лили, - двинулись беззвучно губы, когда гриффиндорка появилась на пороге. Растерянная, но тем не менее не сдавшаяся, твердо решившаяся помочь. Стоило только девушке понять ситуацию и тихо позвать его по имени, как Джеймс переступил черту свечей, становясь ровно в центр многоугольника. Обряд действовал (не мог не подействовать!), дым свечей поднимался вверх, сплетаясь в его очертания, наполняя дух видимостью.
- Привет, - безмолвно двинулись губы. О звуке, разумеется, сам Джеймс позаботиться не сумел бы - это была та немногая часть обряда, которую должна была бы выполнить сама гриффиндорка. С помощью неприхотливой пантомимы, Джеймс объяснил и эту часть девушке, показав на книгу, лежащую возле одного из зеркал. Раскрытая ровно на странице обряда, она была украшена запиской с очередной порцией корявых букв.
"завершишь заклинание для звука?".
Сомнения имели место быть, и не безосновательно. В конце концов, обряд был сложный и не зря содержался в запретной секции библиотеки - конечно, все ингридиенты парни взяли на себя, но и без того сил этот обряд сосал прорву.

Эванс была обезоруживающей мисс. Она заставляла Поттера нервничать, она повелевала его коленками, безмолвно приказывая им трястись, она делала так, чтобы его язык еле шевелился, мысли тормозили и терлись друг об друга, а изо рта вылетали всякие глупости. А самое сногсшибательное в ней было то, что она, похоже, сама не осознавала, какое влияние имела на Джеймса. Даже сейчас, он совершенно забыл про то, в каком положение сейчас находится, и на какой-то момент он почувствовал, как громко бьется сердце, а ладонь сжимается в крепкий кулак, дабы сдержать и успокоить самого себя.
Лили проявила свою сообразительность, впрочем, как и всегда, этого ей не занимать. Путем довольно сложных, к примеру, для такого неуча, как Поттер, махинаций девушка вернула Джеймсу голос. А затем, что в принципе вполне логично для подобной ситуации задала гриффиндорцу вопрос, мол, зачем она ему понадобилась. С ответом на который Джеймс не спешил.
- Эммм… Лили… ну..я..хотел просто спросить у тебя… – было трудно подбирать слова, было трудно соображать, что же ей ответить, поэтому Поттер не нашел ничего лучше, как ляпнуть – просто хотел спросить у тебя, идешь ли ты с кем-нибудь сегодня на бал? Вот. – Джеймс виновато улыбнулся и развел руками, а затем вернул своему лицу привычное выражение, что всё идет, как надо, что вся эта суматоха, подрыв друзей, срочный вызов Эванс, зеркала свечи и книга, утащенная из запретной секции, только ради одного этого дурацкого вопроса.
Ничего, Поттер умеет собираться. Главное, чтобы Лили не психанула, что её оторвали от важных дел из-за такой ерунды и не оставила здесь бедного несчастного оленя одного. Важно, чтобы она прониклась пониманием, быть может улыбнулась, а дальше дело уже само собой пойдет. Хотя, на самом деле, ему действительно было интересно, нашелся ли такой наглец, который вздумал перебежать Джеймсу дорогу и пригласить его обожаемую Лилечку на танцы. Кстати, во всей этой истории Поттер почему-то не допускал варианта, что Лили может ему отказать, нет, ну конечно она может поломаться, сказать что Джеймс задира, с которыми приличные девушки, как она, по балам не ходят. На досуге гриффиндорец, кстати, проводил оценку риска и даже составлял процентную пропорцию со всеми «за» и «против». Но с арифамантикой у Поттера всегда были не лады, поэтому оставалось лишь полагаться на чудо, на чудеса благосклонности мисс Эванс. А еще неплохо было бы вспомнить, что на танцы он так и так с ней пойти не сможет, но вот зато провести хотя бы немного времени вместе – пожалуйста.

Лили была удивлена. Удивлена, а не раздражена и это уже радовало. Последовала длинная пауза, как будто девушка собиралась с мыслями, думала, что ответить. В итоге она выдала ошеломляющую новость – Лили Эванс идет на бал с его величество Нюнечкой Нюниусом. «Потрясающая» новость. Просто сногсшибательная, волшебная, восхитительная, да чтоб он провалился этот скользкий мямлик со своей дружбой, любовью к зельям. Джеймсом овладело удивительное желание психануть, разозлиться и рвануть с места, чтобы сию минуту найти Севушку своего ненаглядного и сделать с ним что-нибудь такое, чтоб в следующий раз не повадно ему было благочестивых гриффиндорок на танцы приглашать. Но недавно в силу вступил новый план по завоеванию мисс Эванс, план назывался «контроль эмоций», а, следовательно, следуя пунктам плана, Поттер должен был сохранять хладнокровность и дружелюбность.
- Ах, с ним… ах, вот оно что.. кхмм.. ну что ж…. желаю хорошо провести вам время, поболтать о зельях и новых книгах в библиотеках, ну о чем ты с ним обычно болтаешь.. – хотелось сказать море обидных слов в адрес Снейпика, хотелось пожелать ему случайно не споткнуться, не зацепиться за подол собственной мантии, хотелось искренне пожелать, чтобы Эванс повезло и её дружок помыл ради такого праздничного случая голову, в общем, Джеймс на всякий случай больно прикусил язык, так как если бы всё это вылилось наружу, то Лилс уж точно бы больше никогда больше на Поттера не взглянула бы.
- А я… я конечно мог бы пригласить на танец Серую Леди Рейвенкло… но я думаю, что потом мне не поздоровится от Кровавого Барона… хотя куда уж дальше может не поздоровиться, - с печалью на лице подытожил Джеймс – я не пойду на бал, просто не пойду, зачем зря над собой издеваться – Поттер попытался улыбнуться и теперь был финальный аккорд песни давки на жалость мисс Эванс, ради которого парень собрал всю волю в кулак.
- Слушай, Лили, а если бы я, чисто теоретически был сейчас в..эммм… в нормальном состояние и … чисто теоретически пригласил бы тебя на бал, - выдержанная пауза – ты бы согласилась? – фух, выдох, вопрос задан, дело сделано.