Пожиратели появились незамедлительно. Несколько моложе его, Августуса, мужчина просто посмотрел на них, как бы удовлетворяя свой интерес относительно тех персон, с которыми будет иметь дело. Конечно, несколько ранее он мог их видеть уже, но Руквуду было не до разглядывания всяких разных магов, работающих в Министерстве магии. Вернувшись к Тёмному Лорду взглядом, Августи слушал, как говорил тот, которого уже боялись многие и который, как он чувствовал, будет или уже был великим. Хотя знакомство с великим человеком это уже само по себе не хухры-мухры. Он чувствовал, что что-то должно было коснуться и Аарона, но не мог понять до конца, что именно выберет Тёмный Лорд: нового последователя или хорошего старого. Хотя определённо его предыдущие слова говорили, о том, что он вряд ли даже попробует взять нового последователя в этот круг. Хотя кто знает, что именно там может происходить в голове у великих?
Получить задание от Тёмного Лорда для новичков, да и ещё такого вызывало больше, чем просто всплеск радости. Хотя это, скорее всего, произошло бы с теми, кто шёл в Пожиратели Смерти с нетерпением и выжигающим всё страстным желанием не сидеть в засаде, а действовать. Принести кому-то смерть – это ведь не так сложно, как кажется. Он уж точно не смотрел теперь на смерть, как на проблему для людей. Просто чей-то мир разрушится и всё. Ему от этого не будет ни тепло, ни холодно. Его мир разрушился с её смертью, а он просто продлевал время своего существования на сим свете. Видимо всё-таки он выдаст кому-либо билет в одну дорогу. А кто это будет? Какая разница?! Рано или поздно смерть настигнет каждого.
Конечно, оставить его за главного было не тем, что он хотел. Пусть лучше как с гуся вода бы была, чем теперь вот так отвечать за всех. Любая ошибка, любой шаг направо или налево и всё, считай, что тебя ждёт что-то ещё хуже, чем есть сейчас. Наверное, Маргарет Паркинсон, сестра его бывшей жены, была бы рада, если бы её оставили за главную. Всё-таки эта эксцентричная особа знала себе цену, а вот Августусу было всё равно на всех, к кому он не успел привязаться. А таких было людей мало. Оставался ещё Аарон, которого он, возможно, обрёл только зачем? Все мы обретаем кого-то, чтобы потерять. Кажется, что в душе Августуса что-то пошевелилось, что-то хорошо забытое старое. Это была жалость к человеку. Смог ли он принести смерть этому человеку, который изначально был случайным знакомым? Руквуд не был в этом уверен, но если это нужно было сделать, значит, это сделают. А кто сделает? Их трое и не обязательно звёзды на небе сложатся так, что именно он принесёт ему смерть. Хотя кто знает…
Склонится перед Тёмным Лордом в поклоне, и посмотреть на своих «подчинённых». Он надеялся, что они не подведут ни его, ни Тёмного Лорда. Ни слова больше. Главное он сможет сказать по дороге. Нужно было отвести их в бар к Аарону, а потом уже приступать к действиям, которые от него и требовались. Нужно было с успехом выполнить задание Тёмного Лорда и это зависело от него и от этих двух людей, которые должны ему подчиняться.
Требовалось покинуть помещение и встретится с Аароном. Много секретов, много тайн скрывали люди от других людей.

Как это часто бывает, время ожидания тянулось мучительно долго. Оставшийся наедине со своими мыслями и страхами Аарон не раз успел поразмыслить над тем, а не уйти ли ему из паба совсем? Поменять известный Руквуду номер гостиницы... или даже саму гостиницу, для большей безопасности это было бы более благоразумным. Останавливали разве что мысли о Шарлотте, об их сыне. И о Николь. Нет, он не должен сбегать, эта тварь должна понести наказание, и он во что бы то ни стало, доберется до нее и свернет ее тоненькую шею. Подобного рода размышления преследовали Аарона уже добрые полгода, не редко и во сне, порой ему самому начинало казаться, что он сходит с ума. Жизнь давно перемешалась с ночным кошмаром, все что наполняло - это ненависть и жажда мести, больше в нем не осталось ничего, пустота. Пустота. Собственные мысли эхом разгуливали по ней. «Темный Лорд, Пожиратели Смерти». Последнее повторялось с большей частотой. Наконец, Аарон понял, что это не "эхо", это голоса постояльцев паба, сидевших слева от него за барной стойкой, и справа, и позади. Заинтересовавшись, он отлип от пивной кружки и повернул голову сперва в одну, затем в другую сторону. Бармен по имени Ларри, протирая бокал, читал "Вечерний Пророк", лицо его было напряжено и сосредоточено. Лэннон начал вслушиваться - все вокруг только и говорили о Дамблдоре, василиске, закрытие Хогвартса и Пожирателях Смерти. Парень бесцеремонно выхватил газету и сам с интересом уставился в печатные строки, словно мог прочитать в них что-то другое.
«… юный мальчик был убит в стенах школы», «Василиск!», «в появлении в замке чудовища виноваты ни кто иные, как Пожиратели Смерти». Не дочитав до конца, Аарон резко поднялся из-за стойки. Он вновь разрывался между желанием не иметь ничего общего с магами, убивающими детей, и трезвым осознанием того, что без помощи ему не обойтись. Идти больше не к кому, он преступник и изгой, только к Волдеморту.
В этот момент в пабе появился и Руквуд, один из тех, кого сейчас так рьяно обсуждали. Аарон криво ухмыльнулся, подумав, что вот она его судьба, теперь ему точно не уйти, двое молодых парней, пришедших вместе с Августусом наверняка также с Метками. Знал бы находившийся здесь сброд о том, кто сюда вился, как бы они отреагировали? Мысль об этом тоже смешила.
Он обвел взглядом двух незнакомых парней, после чего с явным недопониманием остановился на Августусе. О том «куда им теперь» Лэннон рассчитывал узнать именно от него, собственно об этом и договаривались, что он будет ждать в пабе возвращения и дальнейших указаний.
- Вообще-то, ты сам-знаешь-кому хотел меня представить, - аккуратно напомнил он Пожирателю, так и не решившись произнести вслух посреди паба имя «Волдеморт», в первую очередь во избежание косых взглядов со стороны или чем паче срочного прибытия Авроров по чьему-либо донесению.
- Как всё прошло? – поинтересовался следом, по-прежнему считая Руквуда приятелем, и стараясь не сильно переживать по поводу наличия рядом двух сопровождающих его незнакомцев, знакомить с которыми Августус не спешил.