И она пропустила ещё немного. А потом еще немного... и ещё немного... пока, увы, совсем никого не осталось!
Тогда дежурный, по-прежнему не поднимая головы (серьёзно! а он хоть раз за это время её поднял?), но каким-то образом видевший (периферийным зрением, не иначе) маячившего рядом посетителя, вздохнул и в который раз произнёс кодовую фразу:
- Ваше имя и цель визита?

- Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, - произнёс голос, громко и чётко, с хорошо узнаваемыми интонациями, для тех, кто когда-нибудь слышал, как говорил и представлялся бывший директор Хогвартса. И без усиления эффект был потрясающим, пусть все вокруг и не замерли сразу. Вздрогнувший и вскинувшийся дежурный так и замер столбом, тоже безо всякого "Остолбеней!", просто от одного вида волшебника, который стоял перед ним.
- А свою цель я лучше озвучу для всех. Если у вас, конечно, не будет возражений? - вопрос этот был всего лишь формой вежливости, да и дежурный, кажется, попросту потерял дар речи, под прицелом мягкого, но пристального взгляда ярких голубых глаз из-за поблескивающих очков-половинок.
Почти сразу - то один, то пара мимо проходящих или рядом оказавшихся волшебников так же застывали, изумлённо взирали на невиданного или, скорее, неожиданного визитёра, дёргали за рукав мантии коллег, знакомых и не очень, привлекая внимание к тому месту, где обычно проходила регистрация посетителей министерства и сейчас стоял Дамблдор. Самый настоящий живой Альбус Дамблдор. Правда, мало кто знал или помнил такого Дамблдора - не солидного профессора и директора школы чародейства и волшебства, в пышной лиловой мантии, с длинной серебристо-белой бородой, заткнутой за пояс, а величественного и сурового мага-воина. Так, наверное, выглядел бы Дамблдор-аврор - в тёмной мантии, носящей следы и отметины многих сражений. Так он выглядел в пору войны с Гриндевальдом.

Это была идея Сириуса, ещё на пятом курсе пославшего к дементоровой бабушке историю магии с её восстаниями гоблинов, но с большим интересом и энтузиазмом изучившего новейшею историю и славные деяния Дамблдора. Он решил, что таким должно быть явление величайшего волшебника, сразившего самого Гриндевальда, он словно только вышедшел из той битвы победителем, передохнув ровно столько, чтобы перевести дыхание и снова улыбаться и смотреть в своей неповторимой, проницательной манере. Как сейчас он чуть повернулся, чтобы подмигнуть замершей рядом Силинде.
Сириус провёл много времени, репетируя, и теперь отлично вжился в роль, а нервное возбуждение от всей затеи обострило все чувства так сильно, что казалось - он был готов реагировать на любое действие ещё до того, как оно произойдёт.

Тем временем вокруг уже собралось довольно народу. Не как в Большом зале после церемонии распределения первокурсников, конечно, но время для речи настало. От неё зависело очень многое. И она... не была подготовлена. Сириус решил импровизировать - это у него получалось лучше всего. Кроме того, он подозревал, что ни одну из своих знаменитых и каждый раз новых ежегодных речей в Хогвартсе Дамблдор не составлял заранее.
Он сделал шаг вперёд, распрямляясь во весь дамблдоровский рост, разом возвысившись надо всеми вокруг. Или, может быть, так только казалось, но освещение в министерстве придало фигуре седобородого волшебника некую зловещую величественность, навевая ассоциации о возмездии. Манипуляции волшебной палочкой из-под полы мантии, так, чтобы никто не видел, не были сложны магически, но зато Сириус умел производить эффект. Голубые глаза за очками-половинками, только сейчас глядевшие мягко, приобрели весьма грозное выражение.

- Самого доброго дня вам! - произнёс Сириус-Дамблдор усиленным голосом это приветствие просто, чтобы обратить на себя ещё большее внимание, если в Атриуме кто-то ещё не заметил его появления. Он приподнял руки в стороны, приподнимая полы мантии, но вопреки обыкновенному жесту Дамблдора, который таким образом хотел как будто обнять всех собравшихся, сейчас руки оставались скрытыми мантией, не давая возможности увидеть, что в них. В одной, понятно, палочка...
- Вы изумлены?... А я хочу сообщить вам то, что удивит вас ещё больше! Моё появление - НЕ-СЛУ-ЧАЙ-НО! - последнее слово он специально произнёс, особенно возвысив голос, по слогам, оглядывая всех вокруг. В толпе должен был быть страхующий, но Сириус категорически настоял на невмешательстве, чтобы свои в министерстве не раскрывали себя.
- Моё возвращение означает начало конца для Лорда Волдеморта! Я вернулся, чтобы восстановить справедливость и целостность магического сообщества. Я - Альбус Персиваль Вульфриг Брайан Дамблдор!

Произнося свою речь, Сириус высматривал в толпе признаки того, что его заметили. Что его провокация удалась. Он рассчитывал не только привлечь внимание, отвлекая, но и вынудить совершить какую-нибудь ошибку, которая даст дополнительную информацию. Были у него кое-какие соображения и предположения, явно не лишённые основания.
Ну и конечно же, он рассчитывал, что ему будут задавать вопросы. Зря они, что ли, дали наводку "Пророку"? Вот и Силинда здесь.

Отредактировано Sirius Black (2015-11-20 11:02:03)

Молодец, Силинда! Не растерялась! А если и растерялась, то не надолго и быстро взяла себя в руки, вспомнив о своём призвании и смекнув, что времени у них может быть совсем не так уж и много. Служба по обеспечению правопорядка не даст Дамблдору прохлаждаться в самом сердце Министерства сколько ему заблагорассудится и, скорее всего, вынудят уйти всё-таки в спешке. По самым пессимистичным прогнозам планировавших операцию, Сириуса могли схватить в тот же момент, как Дамблдор заявит о своём возвращении. Блэк тогда сказал на это - "Ерунда! На моей стороне эффект неожиданности и шоковое состояние. Но завещание, так и быть, напишу. Завещаю всё вашему с Эванс будущему сыну, Сохатый!". Завещание он так и не написал.

Пока как будто и никаких тревожных признаков не было, но известно, что это ещё ничего не значит. Поэтому Дамблдор смотрел прямо в объектив, не пряча взгляд от колдокамеры Силинды, зная, что в том числе ради этих фотографий затевалась эта авантюра. Выражение его глаз по-прежнему оставалось грозным, полным обещания скорого возмездия.
- Я не переставал бороться, дорогая Силинда, - заговорил он, зная, что настоящий Дамблдор знал и помнил всех своих студентов по именам, ну а сам Сириус неплохо знал Силинду Генте - в школьные годы они были однокурсниками, хоть и с разных факультетов. - И моё возвращение - это первый результат этой борьбы. Первый, но не последний. Это я тебе и всем волшебникам обещаю.
Вот такое задушевное интервью у него получалось, но последние слова он произнёс громче, чтобы их слышали все собравшиеся в Атриуме министерства.
Тут уже Сириус никак не мог судить о попадании в образ Дамблдора, поскольку не мог припомнить, чтобы директор когда-нибудь шёл на контакт с прессой, если дело не касалось какой-нибудь его научно-исследовательской работы, с тех пор, как отказался принять пост Министра. Но Сириус логично и справедливо рассудил, что в чрезвычайной ситуации, которая как раз сейчас и имеется, Дамблдор вполне мог поступить, как он поступил.
- Моё исчезновение сильно отвлекло Лорда Волдеморта, всех сил которого не хватило ни на то, чтобы убить меня, ни на то, чтобы подчинить мою волю - применить так называемое корректирующие заклятие.

Ну кто ездит на лифтах, когда происходит такое?! Ах, ну да! Это ведь Министерство, дементор поцелуй его за ногу, Магии, которое даже из Пожирателя смерти сделает клерка с белым воротничком. Этот, видимо, ещё и заснул над каким-нибудь отчётом или табелем. Лифты в Министерстве, к слову, страшно грохочут, скрипят и лязгают, так что такое прибытие - в коробчонке под стук да гром - невозможно было не заметить и пропустить. Дамблдор ждал. А вот зрители его представления спешили не только убраться с дороги того, кто пробирался сквозь толпу, но и вообще старались как можно скорее оказаться как можно дальше отсюда. Реакция Кэрроу и то, что явился именно он, начальник Департамента правопорядка, потешила Сириуса - значит, не зря он старался!

- Амикус! - произнёс он голосом Дамблдора с такой интонацией, с которой, представлялось, говорил бы сам директор с окончательно разочаровавшим его учеником. Глаза его поблёскивали из-за стёкл очков-половинок с непередаваемой смесью укора и лукавства, а также обещания. Это Сириус про себя обещал, что скучать не придётся, потому что ну кто же развлекает - и отвлекает - скучно?

Конечно, ожидать, что Кэрроу замешкается дольше, чем на пару секунд, не приходилось, поэтому Дамблдор поторопился оттолкнуть стоявшую перед ним - а значит, прямо между ним и Пожирателем - Силинду в сторону, за мгновение до того, как он услышал брошенные в него заклинания. Он ждал, он был готов и выставил блок "Протего", отклонив удар и одновременно сам уходя быстро в сторону "с линии огня", таким образом заставляя Кэрроу повернуться следом, чтобы снова напасть. Кто ещё не отошёл на безопасное расстояние, разбегались.

В свободную от планов голову Сириуса молнией влетела новая идея для импровизации. Он не убегал, но и не нападал. Его руки по-прежнему были скрыты под мантией, так, что было ясно только, что он держит палочку наготове, чтобы блокировать новые заклинания.
- Амикус, это бессмысленно! - Дамблдор говорил спокойно, как будто на уроке, объясняя простую истину. - Подумай - если я стою здесь, если твой хозяин меня не остановил, то что можешь ты, присягнувший ему добровольно... раб?
Последним словом он ударяет с оттяжкой. Впрочем, не особо рассчитывая, что достигнет цели навести на мысль о том, что есть суть разницы между Пожирателями и Безликими.

Отредактировано Sirius Black (2015-11-25 00:19:46)

Не то, чтобы Регулус Блэк ожидал сразу же получить в свое единоличное владение собственный кабинет, с двумя окнами, кожаной кушеткой и мандрагорой в горшочке, но всё же рассчитывал хотя бы на чулан под лестницей, переоборудованный в кабинет. Маленький, зато его личный. И уж точно он никак не думал, что придется свой кабинет с кем-либо делить. Но пришлось. Младшие сотрудники Отдела обеспечения магического правопорядка обитали всей гурьбой в высоком и широком помещении, где письменные столы стояли в ряды, а под потолком из стороны в сторону летали записки и уведомления.
В помещении стоял непрерывный гомон, в котором сливались негромкие разговоры, шелест перьев по пергаменту и прочие звуки работающих сотрудников. Редко когда все обитатели кабинета оказывались на месте одновременно. Обычно половина где-то да пропадала, на задании, в других службах и отделах, в коридорах, в туалете. Да Мерлин знает, где их всех носит. Но даже наполовину пустое помещение казалось Блэку слишком уж людным.
При том, что его стол стоял в самом лучшем месте - в заднем ряду, ближе всего к двери, да еще и в одном из редких закутков, образованном шкафами с документами. Даже окно имелось аккурат над его столом.
И всё же Регулус предпочел бы чулан под лестницей, но лишь бы без соседей.
Привычный монотонный гул рабочей обстановки в это ноябрьское утро оказался нарушен. Атмосфера ощутимо переменилось, голоса стали чуть более взволнованными, входная дверь хлопала громче и чаще, а записки летали чуть быстрее и резче обычного. Одна из них, чирканув острым бумажным краем Регулуса по уху, приземлилась перед ним на стопку бумаг. Регулус выглянул из-за шкафа на отправителя. Пробегавший мимо секретарь журналистского отдела, почему-то постоянно ошивавшийся на этом этаже, потянул Блэка за рукав:
- Пошли! Иначе все пропустим. Его скрутят и... Ой. - Он поспешно отскочил в сторону, когда мимо него, даже не заметив секретаря, промчалось начальство, как всегда серьезное и занятое. На краткий миг, пока Кэрроу пересекал помещение, воцарилась привычная тишина, которая всегда наступала, когда заместитель главы, или сам глава Отдела, показывался на горизонте. Стоило ему исчезнуть в двери, как разговоры моментально возобновились.
- Кого? - спросил Регулус, разделяя всеобщее волнение. Если уж даже Кэрроу куда-то побежал сломя голову... Секретарь неопределенно хмыкнул и вновь поспешил к выходу. Регулус, привычно проверив на месте ли палочка, последовал за ним. Лифт спускался невероятно и раздражающе медленно, скрипя так, будто бы готов развалиться в любой момент. "Министерство магии - самый могущественный институт страны, а обновить лифты уже несколько столетий не могут, " качнул головой Блэк, глядя на то, как уменьшались числа на табло над дверью лифта.
В Атриум они спустились лишь спустя целую вечность. Двери распахнулись и открыли невероятную картину. Толпы зевак вдоль стен. Привычный фонтан посреди открытого пространства. И два волшебника, танцующей походкой обходивших друг друга. Где-то на периферии щелкнула колдокамера, на секунду осветив пейзаж яркой вспышкой.
Регулус удивленно распахнул глаза. Начальство он увидел сразу, но взгляд приковывала вторая фигура. Будто бы сошедшая с картинки из шоколадных лягушек, что он собирал в детстве. Только в полную величину. В полном суровом величии. Блэк невольно шагнул вперед, ближе к месту событий, не вполне уверенный, что именно он сейчас видит перед собой.
"Директор?" одними губами проговорил он. Да и слово это... Откуда? Почему "директор"? Этот маг уже давно не принадлежал к штату Хогвартса. Он вообще не принадлежал ни к чему. Безумный старик, который не знает, откуда веет ветер. Безумный старик, цепляющийся за ложные догмы и пичкающий заблуждениями детей. Как он здесь оказался?
Отступник, предатель. Злость кольнула на миг сердце. Регулус сжал губы и встряхнул рукой, палочка привычно легла в руку. Не то, чтобы начальство нуждалось в помощи... "Но почему Дамблдор похож на героя из старых сказаний? Как глупо. Отступники не могут быть героями. Они безумцы и идиоты, раз борются с неизбежным и правильным порядком."
И глупо вспоминать при виде на эту статную фигуру того Дамблдора, что сидел в главном зале Хогвартса за учительским столом, доброжелательно поглядывая на учеников поверх очков-полумесяцев. На языке почему-то тут же ощутился вкус тыквенного сока... Блэк взмахнул головой, отгоняя ненужные воспоминания, эту постыдную ностальгическую слабость, заставлявшую его видеть в предателе нечто совсем иное.