Вроде бы каких-то полдня назад он отважно сражался с Василиском, желая дать выходу своей жажде справедливости. Вроде бы еще каких-то двадцать минут назад он являлся начальником аврората, зачем-то согласившийся приютить у себя школьницу. Вроде бы. А кем был сейчас? Его злила вся ситуация в общем, его спутница и ее непонятно откуда взявшиеся дружки в частности. Не хотелось ему возиться со школьниками. Хотелось скорее попасть домой, налить огневиски, свалиться в кресло, вытянув ноги к камину. И забыть про этот день хотя бы на этот вечер. Но события насыщенного негативом дня никак его не отпускали, не хотели отпускать, и это злило еще больше.
- А где вы видели совершеннолетних, ведущих себя столь отвратительно? – спокойно парировал Руфус в ответ на слова парня. Ругаться не хотелось. Да и нет смысла затевать подобное с трудными подростками – вывернут настолько, что сам почувствуешь себя мало того, что несовершеннолетним, так еще и не вышедшим из грудного возраста.
Скримджер хмыкнул.
- Подалась, не подалась, а некие услуги оказала, - да, тут поспорить не с чем, эта девчушка оказалась довольно-таки полезной. Ее бы даже поощрили за самоотверженное служение магическому миру, если бы не отдали под присмотр Скримджера. Впрочем, ночевку в его доме можно считать поощрением? Руфус решил, что да.
Отдает себе отчет школьник, как же. Если бы отдавал отчет, носа бы не высунул из квартиры, а не орал на всю улицу. Гриффиндорцы явно, эти сначала сделают, а потом станут думать. Ситуация была бы комичной, если бы не была столь трагичной. Руфус мельком взглянул на видневшийся кусочек крыши его дома, вздохнул, откладывая приятное времяпрепровождение у камина на неопределенное время, и вновь посмотрел в окно.
- Пока не запрещено, - он пожал плечами. – Однако с такими темпами и вольнодумие будет наказуемое. И да, вы правы, это не уличный разговор. Пожалуй, все же приму ваше приглашение зайти на чашечку чая.
Похоже, что здесь, как и в случае с Силиндой – легче уступить, чем идти наперекор. Им двигало не желание задушевной беседы с любопытными подростками, он хотел убедиться, что эти подростки пошли не по наклонному пути. С него хватило слизеринцев, добровольно ставших рабами Темного Мага.
Прежде, чем войти в помещение, Скримджер предусмотрительно проверил - нет ли в темноте неожиданных сюрпризов в лице случайных магглов, магов или Пожирателей Смерти. Убедившись, что все чисто, Руфус прошел вглубь, сзади не отставая, шла Генте. Начальник аврората не спешил прятать палочку. Взгляд привлек сверкающий даже в темноте мотоцикл. Надо же. Повсюду были книги. Читающая молодежь? Удивительно. Он подошел к одному из стеллажей и, наколдовав огонек, прочитал названия. Маггловский книги, не интересно. Как только он вошел, судя по всему, в кухню, он оглядел внимательным взором присутствующих трех парней и одну девушку. Час от часу не легче. Детский сад какой-то, воспитателем коего он решительно отказывался становиться.
- Ваши оголенные предплечья, господа, - ровным тоном произнес Скримджер, проводя кончиком волшебной палочки по своей руке, показывая тем самым до куда они должны подвернуть рукава. Выжидательно замер.
«Можно с вами иметь дело, или стоит отконвоировать в аврорат для допросов?»

Совместно с Ремусом Люпиным

Ладошка в ладони. Странно, они ведь редко держались за руки. А сегодня – вот уже дважды. Только сейчас – по другому…Лили перевела задумчивый взгляд на свою ладонь – бледную, покрытую веснушками. Как уютно она устроилась в ладони Джеймса – крупной, загорелой.
Ее вырвало из раздумий согласие, донесшееся с улицы. Лили успела перехватить и хитрый взгляд Силинды и явное сожаление, с которым безымянный пока начальник таинственного аврората глянул куда-то в сторону от дома Сириуса.
Судьба? Что еще могло свести четверку студентов, вознамерившихся защитить своих близких от нависшей над ними угрозы…и начальника аврората, оказавшегося вдруг в компании с девушкой, которая была гораздо более умна и проницательна, чем это могло показаться при ее нарочитой рассеянности. Лили знала – Силинда словно натасканная гончая. Если нет азарта, она будет выглядеть ленивой и незаинтересованной…но дай ей след и она не успокоится, пока не нагонит свою цель.
Что было ее целью на этот раз? Лили не очень хорошо знала рейвенкловку, но уверенный блеск в глазах распознала. Что же свело их всех вместе именно в этот момент?
Ремус почти не смотрел на Силинду, изучая мужчину, находившегося рядом с ней. Мистер Руфус, так она его назвала. Интересно, их отношения настолько близки, что она зовет его по имени, или она просто не знает, как обратиться к нему по фамилии?
Начальник аврората казался абсолютно неуверенным в происходящей ситуации. От Люпина не ускользнуло и то, что, согласившись на предложение выпить чаю в компании гриффиндорцев, он лишь покрепче перехватил свою палочку. Привычка… или действительно дань безопасности? Ремус до сих пор не решил, как воспринимать информацию, изложенную в статье. С одной стороны, в мире действительно что-то происходило и это что-то уже давно назревало. Вспомнилась их сумасшедшая ночная поездка с Бродягой в Лютный… Все это неспроста было, ох, неспроста…
А с другой стороны… Он знал Риту, даже слишком хорошо знал. Она умудрялась перевирать все, не превращая свои статьи при этом в откровенную ложь. Правда была в них, но скрытая за столькими слоями полулжи, что не каждый умудрялся проникнуть вглубь.
Но что гадать, человек, который может опровергнуть – или подтвердить – их подозрения, шел сейчас к ним, на кухню… уверенным шагом…
И с не меньшей уверенностью предложил им обнажить предплечья.
Немая пауза.
Лили побледнела, безвольно роняя ладонь, которую резко выпустил Джеймс. И с ужасом уставилась на его гладкие – разумеется! – предплечья.
Они знают. Знают о метках. Лили сделала маленький шажок назад, опираясь о подоконник. Знают, знают, знают – набатом загудело в голове. Знают, знают, знают... мне нет разницы, нет. Я пережила, отпустила, не простила…
Но вновь перед взглядом окровавленный слизеринец. Уродливая метка на бледном предплечье, ухмыляющийся череп и змея, заменяющая ему язык. Три дня олимпиады поколебали ее намерение. Вновь заговорил тонкий голосок – это твоя вина, не его. Он спас тебе жизнь. Так, как мог – спас.
Лили не подняла взгляда на вызывающие слова Джеймса. Не отрывая взгляда от его рук она дрожащими пальцами подняла рукав джемпера, обнажая некрасивый шрам на гладкой коже. И тут же стыдливо одернула его, продолжая прятать глаза.
Что случится, если после возвращения в школу каждому из них придется пройти этот маленький тест? Что будет…с Северусом, что будет? Остальные ее не интересовали. Но Северуса она знала. Он тяготился этим, он страдал. Лили хотелось верить в это, хотелось верить в то, что он был честен с ней, что не скрывал эмоций… но ведь даже в дни их дружбы он скрывал от нее то, что хотел скрыть. Она не была знатоком людей, не умела выискивать признаки лжи. Она мало кому доверяла, но доверяла безоговорочно. И вот как все обернулось…
Ремус согласно встретил резкость Джеймса. Сохатый прав, обращаться с ними сначала как с детьми, а потом – как с подозреваемыми… Много же правды в чертовой статье, ох, много…
О том, что должно красоваться на их предплечьях Люпин не знал. Были какие-то слухи, но чересчур уж размытые и смутные, чтобы воспринимать их всерьез. Юноша просто аккуратно расстегнул пуговицы на манжетах, являя внимательному взгляду мужчины предплечья. То же проделала и Лили...необычно побледневшая. Еще бы, не очень приятно подвергаться подобному осмотру, да еще в такой ситуации… Брови Лунатика удивленно приподнялись, когда он увидел шрам на руке девушки. Странный, явно не от пореза или укуса, такие следы он неоднократно мог наблюдать на самом себе после особенно тяжелых полнолуний, в которые беснующийся в Воющей Хижине зверь рвал и кусал самое себя.
Но его следы заживали бесследно, почему же Лили не обратилась к Мадам Помфри, чтобы свести этот некрасивый шрам?