Дамблдор, вопреки мнению всех присутствующих в Хогвартсе магов, был раздражен. И зол. «Невиданно дело – сбегать из-под его контроля, отправляться в самоволку и ни весточки не прислать Директору. Он все-таки головой отвечает за своих студентов. Да и вообще… Такое поведение для шестикурсника недопустимо. Дамблдор не боялся выговора или что в таких случаях предпринимает Министерство Магии? Альбус опасался другого – Сириус и Ремус довольно импульсивные школьники и, осознав свою вседозволенность, могут натворить глупостей, а это уже чревато исключением из Хогварста и уничтожением палочки. Впрочем, в таком возрасте, все кажется пустяками и Дамблдор хотел бы объяснить это до того, как они что-либо натворят.
Если рассуждать логически, то эти двое непременно направятся в лавку Олливандера, чтобы вытрясти из ее владельца все подробности. По крайней мере, Дамблдор именно так и поступил бы. Следовательно…
- Профессор Олливандер! – окликнул ее Дамблдор. Подойдя к Герде, Директор взял ее под руку и повел в сторону ее личного кабинета. – У меня к Вам будет весьма деликатная просьба.

Дамблдор безропотно последовал за профессором Олливандер в ее кабинет. Пока они шли по тихим коридорам Хогвартса, слушая удаляющееся эхо собственных шагов, Герда гадала с какой же просьбой к ней обратится Директор. Альбус знал, что многие стараются избегать с ним встреч, боясь непонятных просьб, некоторые с энтузиазмом рьяно кидались выполнять поручения… Дамблдор предпочитал игнорировать скептические взгляды первых и поощрять старание вторых. К какой категории нужно отнести профессора Олливандер он пока не решил – это первый раз, когда он обращается к ней с… личной просьбой.
Как только дверь была закрыта, Директор наложил звуконепроницаемые чары, прошел по периметру кабинету, остановился перед креслом. Но садиться не стал. Немного помедлив, он вернулся к своей спутнице и заглянул в ее глаза.
- Вы ведь в курсе истории, что приключилась с Поттером, - утвердительно произнес он. – Досадное недоразумение, которое исправить в наших силах. Однако, сложилась чрезвычайная ситуация. Двое учеников, а именно Ремус Люпин и Сириус Блэк неофициально покинули Хогвартс, чтобы заняться собственным расследованием. Боюсь, как бы они не натворили ничего противозаконного, - Дамблдор покачал головой, но кашлянув, торопливо продолжил. – Но ближе к делу. Как Вы знаете, часть души Джеймса Поттера была заключена в волшебную палочку. Я консультировался с мистером Олливандером – он смутно помнит, когда сделал эту палочку и кому продал. Но об этом не знают двое сбежавших юнцов и я подозреваю, что их расследование начнется именно с лавки Олливандера… - Дамблдор внимательно смотрел в глаза профессора, ожидая ее реакции на сказанные слова.

Вот за что он любил и уважал весь преподавательский состав, так это за хватку и серьезное отношение к работе. Разумеется, у каждого был свой стиль преподавания, свои взгляды и приоритеты, но каждый добросовестно выполнял свои должностные обязанности. И отдельной благодарности заслуживает отзывчивость преподавателей. Пожалуй, он не прогадал, выбрав сейчас профессора Олливандер для такого, несомненно, серьезного дела.
- Я был бы Вам весьма благодарен, - уклончиво ответил Дамблдор. – Но понимаете, в данном случае нужно действовать очень осторожно. Блэк и Люпин не глупы, они могут заметить подвох. Насколько я знаю, иногда Вы подрабатываете в лавке, продавая волшебные палочки, не так ли? – Альбус поправил съехавшие на кончик носа очки. – Понимаете, к чему я клоню? – спросил Директор, но не став дожидаться ответа продолжил. – Мне бы хотелось, чтобы Вы исполнили свою привычную роль, то есть стали за прилавок в качестве продавца.
Не хотелось бы прибегать к радикальным методам. Но Альбус все просчитал, учел все нюансы и возможности. Это единственный приемлемый вариант для обеих сторон. Погладив седую бороду, Директор склонился к Герде.
- Я могу на Вас положиться?

Альбус рассчитывал именно на такой ответ. И ответ ее был, несомненно, искренним. Да, на протяжении этого небольшого разговора Директор незримо и неощутимо присутствовал в ее сознании. Примитивная легиллименция, чтобы увидеть желание помочь, быть нужной. Читать ее мысли таким наглым способом было бы подло, поэтому Альбус ограничился лишь поверхностным анализом ее мимики. Зачастую, она говорит за человека лучше, а главное, правдивее, чем сказанные им слова. Дамблдор был польщен заинтересованностью делом. Подойди он, например, к мадам Стебель с подобной просьбой, то непременно бы встретил на ее лице недовольством полученной работой. А если бы он воспользовался ментальным вторжением, наверняка бы в мыслях профессора вертелось недовольство: «вот еще одна внештатная, лишняя работа». В разговоре с профессором Олливандер такого пренебрежения не было, что не может не радовать.
- Спасибо, - искренне поблагодарил Директор женщину, похлопав ее по плечу. – Я хочу, чтобы при возвращении Вы зашли ко мне на чаепитие, - Дамблдор лукаво посмотрел на женщину и подмигнул. – Ступайте, - он взмахнул волшебной палочкой, отменяя наложенные защитные заклинания и направляясь к двери. – В этом деле промедление может стать фатальной ошибкой… для всех нас, - Директор на мгновение задержался у выхода и обернулся. – Желаю Вам удачи.
С этими словами он скрылся за дверью кабинета, напевая незамысловатый мотивчик себе в бороду.