Rodolphus Lestrange

Свадьба всегда имела своё начало с чего-то. Нет, вступление зачастую не может быть началом свадьбы. Свадьба начинается с того, когда ты видишь человека, который идёт к тебе. С каждым шагом этот человек становится всё ближе и ближе. Беллатрикс и вправду была ослепительна, что он какое-то время не мог даже взгляд отвести. Но это было лишь в начале, а потом он всё-таки смог отвести от неё взгляд. Нет, это была явно не та девушка, которую мог бы полюбить Рудольфус Лестрейндж. Уважать, но никак не любить. Такой брак ждал большинство аристократов, которые не могли влюбиться в тех, кто был предназначен им судьбой, а точнее их семьями. Он смотрит на неё, когда она спускается по лестнице. Видит, как она останавливается. Кажется, что сейчас что-то ещё можно изменить, но нет. Он в ней уверен. Он знает, что она не оступится и не передумает. Его невеста была подобрана идеально для него, как будущая хозяйка этого дома. Он смотрел на неё с восторгом, который определённо мог казаться всем незнакомым людям не поддельным и настоящим. Она и вправду была волшебна, но не для него. Беллатрикс была сногсшибательной для тех, кому она нравилась. Ему же оставалось лишь радоваться тому, что ему досталась именно такая невеста, а никакая другая.
Её рука у него под рукой. Слова, которые как будто что-то новое внесли в его мир. Они как будто заставили его очнуться от глубокого сна и вернуться к реальности. Так просто было иногда влюбляться в людей, но влюбляться быстро на мгновение, а потом вновь возвращаться к началу, к собственной натуре скептика, о которой маловероятно кто-то мог подозревать до конца. Улыбнуться в ответ девушке, которая совсем уж скоро станет его женой. Девушке, которая станет частью его семьи. Девушке, которая станет его семьёй, хоть и не настоящей.
Он хотел ей ответить, но не стал отвечать. Ну, что он мог сейчас ей сказать? Правда жизни, что вряд ли кто-то будет договаривать друг другу до конца. И всё-таки вся эта нелепость была всегда, и он должен был к ней привыкнуть, хотя почему должен был? Он уже привык.
Женщина, которую прислали из Министерства Магии, заговорила. Как же она была сейчас горда собой. Ну, конечно, для неё хотя бы всё это должно было казаться правдой. Рудольфус смотрел на неё и понимал, что сейчас уже не зачем будет куда-то спешить или бежать. Он услышал собственное полное имя, наверное, это было всего лишь второй раз в его жизни и на его памяти. Это было так официально. Всё так и должно же быть, да? Но вот и время для его ответа.
- Да, – короткое слово и всё закончится, а может быть только начнётся, это смотря с какой стороны посмотреть. Однако оставалось ещё одно короткое слово. Слово его невесты. Посмотреть на неё. Вроде бы все должны были поверить в то, что так жених наслаждается одним видом своей драгоценной невесты.

Rodolphus Lestrange

Беллатрикс улыбнулась ему в ответ. Это было ожидаемым. Конечно, влюблённые будут улыбаться друг другу, когда их судьбы соединяются во веки веков. Ведь всё должно быть натурально. Всё должно быть взаправду. Он не сводит с неё глаз, хотя сейчас хочется посмотреть куда-то в сторону. Нельзя смотреть по сторонам в такие ответственные моменты. Это то же самое, если вдруг актёр, занимающий одну из главных ролей во время выступления, резко забудет текст. Эту оплошность, несомненно, передадут в средства массовой информации, а на утро весь город, вся страна и весь мир может узнать истину. Хотя это лишь для тех, кто ещё не знает эту истину. Многие браки аристократов были ненастоящими, но Рудольфусу ещё повезло.
Вопрос, в котором опять употреблялись полные имена. Старший сын Лестрейнджей не сводит глаз со своей драгоценной дамы. Он уже заранее знает, что она ответит на вопрос. Знает, как следует ему поступить после этого и что их может ожидать. Беллатрикс не та дама, которая сбежит прямо с церемонии при всех родственниках и гостей. Конечно, это бы была абсурдная ситуация для общества. Сбежавшая невеста – не лучший показатель чистокровного магического семейства. Это сразу означало, что они не уследили за собственным ребёнком. Не дали ему требуемого воспитания… Все бы стали порицать данный поступок. А впоследствии и во все презирать того, кто поступил так, и насмехаться над тем от кого сбежали.
Её ответ, которого он ожидал. Он чувствует волшебные нити, которые оплетают их запястья, соединяя во веки веков. Он не смотрит за нитью, а смотрит на свою невесту. А что скажут завтра? Жених нежно и любяще смотрел на свою драгоценную невесту… Скорее всего напишут именно так. По традиции писали именно так и об этом.
Во веки веков – это же много. Это больше, чем одна жизнь. Это целая вечность. Но кто может думать об этом? Вот теперь она его жена. Теперь она миссис Лестрейндж, Беллатрикс Лестрейндж.
Традиции. Правила. Жизнь. Всё теперь соединилось вместе и сплелось навсегда. Остался лишь поцелуй.
Не выпуская её руки, Рудольфусу кажется, что он находится в слишком большой близи. Раньше он с Беллатрикс никогда не целовался. Подумать только, первый поцелуй с женой и на свадьбе. Абсурдно это, но что делать, если это всё именно так. Если нет никаких чувств, то что делать?
Почему Рудольфусу всегда удавалось скрывать свои эмоции? Это было связано с тем, что он научился управлять ими. Он научился сжигать их и воссоздавать. Он научился обманывать себя так, чтобы верили и другие.
Прикоснуться к её губам своими. Общество хотело именно поцелуя. Традиции хотели поцелуя. Именно этого поцелуя. Поцелуя, который должен был их связать на всю оставшуюся жизнь. Закрыть глаза. Если любят, то целуют с закрытыми глазами. Именно так считалось по всем канонам. А разве мы не отвечаем канонам?