Для кого-то сегодня был самый обычный осенний день, а у кого-то сегодня один из самых ответственных и волнующих моментов в жизни, все в этой относительно, и каждый из нас относится к тому или иному событию по-разному.
Андромеда волновалась, словно, не ее сестре, а ей самой сегодня предстоит пойти под венец. С чем было связано это волнение она не знала, возможно, ей было неспокойно, потому что самой оказаться на месте Беллы ей очень не хотелось, а может быть все дело было в важности события и волнение было напрямую связано именно с переживаниями за сестру.
Белатрикс была великолепна, белое платье контрастировало с ее черными волосами спадающими свободными волнами на плечи девушке. Платье сидело как влитое. Такую красоту хоть сразу на обложку журнала.
Средняя Блэк не могла понять спокойствия Беллы, ведь сегодня такой ответственный день, а она выглядела совершенно невозмутимо, конечно, Блэк так и должна выглядеть, и даже если и есть какие-то волнения никто не должен о них узнать, но ведь сейчас здесь только самые близкие, им можно открыться. Но то ли Белла и правда не переживала, то ли уже хорошо вжилась в роль.
- И не только он, - кивнув, ответила Андромеда.
Девушка считала, что из всех троих старшая сестра обладает наиболее яркой и привлекательной красотой, и сейчас этот было ей как никогда очевидно.
"Интересно, а если бы не было договора между семьями, за кого бы вышла Белла...есть ли на свете человек, которому она по собственной воле доверила бы себя и свою судьбу...в ее жизни, наверняка, были люди, которые трогали ее сердце..." - любуясь сестрой, размышляла Андромеда.

Девочка Сьюзи, просматривая старые свадебные журналы, всегда мечтала о том, что лет эдак через десять она вот так же будет красоваться перед фотографом в роскошном свадебном наряде. Рядом с ней будет стоять блистательный молодой человек – голубые глаза, идеально уложенные волосы, длинные, почти девичьи ресницы, высокий рост, статность; обязательно так все и будет. Девочка Сьюзи в своих мечтах очень счастлива. Да чего греха таить, она и сейчас находится в том состоянии пограничного счастья, когда мечты с легкостью выдаются за реальность. Девочка Сьюзи бросает букет цветов, который тут же кто-то ловит – неважно, на самом деле. Ведь девочка Сьюзи садится в белый кабриолет с откидным верхом, с нежностью льнет к своему новоиспеченному мужу и, широко улыбаясь самой очаровательной улыбкой из тех, что есть у нее в запасе, машет всем рукой. Автомобиль медленно катится вперед, шофер сигналит, а девочка Сьюзи аккуратно подправляет белую органзу фаты.
А девочка Мэри всегда думала, что брак поможет ей вырваться из нищеты. Никаких розовых мечтаний о сказочном принце. Признаться честно, девочке Мэри никогда не читали сказки. Отец – алкоголик, мать – прачка, зарабатывающая деньги всем, чем только можно. Вы никогда не думали, что в услуги прачки может входить такой бонус как проституция? Нет? Ну так вот, мать девочки Мэри превосходно совмещала обе профессии, ничуть не заботясь о том, что у нее маленькая дочь, которая все это видит. Итак, девочка Мэри никогда не впадала в лишние грезы о будущем муже, об их совместном счастье, детях, воскресных ужинах с соседями и родителями супруга, Ей просто хотелось, чтоб, Мерлин подери, он вытащил ее из этого дерьма, в котором ей приходится жить, а она бы уж потом нашла способ завладеть его деньгами и жить себе припеваючи. Одна. Компанию ей могли составить, разве что, мексиканские сигареты, напичканные гашишем. И дорожки кокаина как обязательный атрибут свободы денежной и свободы моральной.
Девочка Беллатрикс всегда знала, что рано или поздно ее выдадут замуж. Не «она пойдет замуж», «ее возьмут замуж», а именно «ее выдадут замуж». Такова семейная традиция. С рождения девочки родители начинают искать ей жениха, и причем какого…чистокровного, желательно – красивого (но, знаете, не всегда такое получается; не на всех, грубо говоря, напасешься и красивых, и чистокровных, и знатных, но Трикс несказанно повезло). Девочка Беллатрикс была слишком хорошо воспитана своими родителями, чтобы брыкаться их выбору. Она была настолько хорошо воспитана своими родителями, чтобы мечтать о свадьбе как о самом прекрасном, что может случиться в жизни девушки. Чтобы строить воздушные замки, которые пришлось бы потом беспощадно рушить собственными руками. Девочка Беллатрикс никогда не была глупой и наивной.
Он действительно оказался голубоглазым блондином, о котором так мечтала Сьюзен, когда была маленькой девочкой, с простым, но звучным именем Сьюзи. К сожалению, ничего кроме голубых глаз и блондинистых патл у него не было. Более того, он умудрился разрушить мечту Сьюзен; порвать ту самую спасительную нить Ариадны, которая вела девочку Сьюзи по серпантинной дороге будущего. У Сьюзен трое детей и неработающий, пьющий муж. Сьзен очень устала от этой жизни, она пьет и дымит как паровоз – сигарета почти никогда не покидает уголка ее криво накрашенного дешевой, яркой помадой, рта. Она ненавидит свою жизнь, ненавидит своего мужа, ненавидит своих детей. Ненавидит настолько, что однажды зимней ночью берет в руки топор и рубит всю свою семью на части. А потом готовит из них фарш и продает на рынке.
Мэри совершила одну единственную ошибку в своей жизни. Ту самую ошибку, которые многие возводят в ранг божественной благодати. Мэри умудрилась влюбиться в того, из кого хотела вытащить кучу денег и, показав ему средний палец, умчаться прочь. Влюбилась сильно, как школьница – навылет, всем сердцем, до отказа накачивая себя эйфорией. В итоге ее жестоко избили. Избили до смерти, а тело выкинули в Темзу. Убил тот человек, которого она любила; ее любовь утонула в формалине.
Беллатрикс – прекрасная девушка из славного и древнего рода Блэк – стоит перед зеркалом в платье мечты Сьюзи и выходит замуж за молодого человека мечты Мэри. Но для нее это едва ли исполнившаяся мечта детства. Скорее, ауто да фе для еще юных существ.
- Ты главное смотри, чтобы его после твоей сногсшибательности не пришлось в святое Мунго везти, - Лекто тенью появилась в дверях комнаты невесты, изогнув в губы в привычной, фирменной ухмылке. – Готова поклясться своей палочкой, что ты не об этом всю жизнь мечтала. Если ты вообще когда-нибудь мечтала о замужестве, - тихо рассмеялась черноволосая, одобряюще глядя на ту, что умудрилась затесаться у Кэрроу в близких друзьях. – Андромеда, Нарцисса, - короткие кивки каждой из сестер Блэк; Алекто даже жеманной улыбкой себя не утруждала.

Как и положено бывает чистокровным, очень важным, родовитым и богатым аристократам, Малфой позволил себе чуть задержаться и слегка опоздать на церемонию бракосочетания, куда его, разумеется, пригласили. Честно говоря, идти туда ему вообще не особо хотелось. Все эти визиты, торжества, балы, общества - так противно и обыденно было это для юноши, что в этот раз он серьезно задумался над тем, чтобы не явится в дом Лестрейнджа. Однако, зная, что сие может отразиться на его безупречной репутации, Люциус решил отправиться на торжество. К тому же, он встретит там Нарциссу. И нескольких своих приятелей. Тогда можно будет попытаться обменяться парочкой едких фраз. Да и вообще, мало ли способов растворить скуку? Юноша подумал, что найдет, чем развлечься. Хотя даже этого ему не особенно хотелось. Как-то апатично он себя чувствовал. Пригладив свои блестящие светлые волосы, тщательно выбрившись, надев отливающий серебром классический пиджак на белоснежную рубашку, Малфой натянул белые штаны, затем бежевые носки, вдел ноги в туфли под цвет пиджака и, накинув на себя серую мантию, отправился в особняк, надеясь, что очень надолго там не задержится. И много пить не будет.
Через некоторое время, по лакированному паркету богатого особняка раздавался стук тонкой черной трости с серебряным набалдашником в виде змеиной головы, недавно приобретенную юношей, и которая стала теперь одной из самых его любимых вещей, которые он всегда держал при себе. Вперемешку с этим стуком, слышался звук его вальяжной, гордой и уверенной поступи. При одном взгляде на нового гостя, присутствующие, конечно же, без труда узнают в нем самодовольного, с гордо вскинутой головой и надменным взором, Люциуса Малфоя. Юноша отдал домовику свою мантию. И теперь его распущенные волосы, ниспадающие к плечам, интересно гармонировали с серебряным отливом его пиджака. Высокая фигура блондина приблизилась к толпящимся возле Рудольфуса слизеринцам.
- Выходит, еще ничего толком и не начиналось, - кивнув приятелям, скучным голосом промолвил юноша, - Я мог бы прийти еще через час и все равно застать тебя за занятием привождения себя в порядок по десятому кругу, Лестрейндж.
На губах Люциуса возникла усмешка. Он, как всегда, не сумел удержаться от ехидной фразы.