Решение задачи, которое предложил Ллойд и, кажется, еще кто-то из хаффлпафцев, было куда более оригинальным и интересным, чем Эрика могла бы предположить. И это в очередной раз за сегодняшний вечер поразило ее. Какой сегодня волшебный вечер, столько всего удивительного и оригинального происходило вокруг, столько всего волнующего и впечатляющего происходило с ней. Странно так, живешь себе живешь, придумывая какие-то развлечения, увлекаясь какими-то вещами или расследуя какие-то события, и вдруг рядом возникает человек, который не просто готов поддержать очередную идею, а у которого ты можешь позаимствовать какие-то идеи, а, может быть, и разделить их.
Музыка, которая, повинуясь движения нескольких волшебных палочек, наполнила зал, была ей знакома, что-то подобное слушал Джеймс, ну и она вместе с ним. Правда очень мало времени она проводила дома, поэтому так и не научилась разбираться, что к чему. Кажется, Ллойд разбирался, может быть, потом он сможет ей рассказать, что к чему?
Двигаться под звуки этой музыки получалось легче, хотя Эрика все равно плохо чувствовала собственное тело, не совсем понимая, куда девать руки. Зато это точно было весело. И она не могла сдержать смеха и веселой улыбки, которая появлялась каждый раз, когда ее взгляд натыкался на Ллойда. Зал явно разделился на тех, кто с презрением или даже отвращением смотрел на творящееся, и на тех, кто поддержал затею, начав отрываться под тяжелые звуки музыки.
В зале тут же стало жарче, голоса стали громче, кто-то пытался перекричать музыку, но Эрика не была уверена, что у него это получилось.

Ей нравилось. Безусловно, нравилось. Любовь ко всему необычному, странному, непохожему и неординарному, а также просто увлекающему вспыхивала внутри, заставляя кровь бежать быстрее. На зеках Эрики вспыхнул румянец, а глаза стали еще больше, засверкав сильнее от восторга и той волнующей, будоражащей энергии, которую давала эта громкая музыка, тяжелыми, но неимоверно приятными вибрациями прокатываю по телу и задевая каждую его клеточку. Она влекла и тянула за собой, и ей было куда легче поддаться, нежели той, что играла до этого. Они были непохожи, как огонь и лед. Звуки рока порождали неукротимое и неистовое желание покориться и отдаться во власть ритма и мелодии, а звуки вальса, игравшего несколько минут назад, - лишь слушать, прикрыв глаза и наслаждаясь тонкостью переливов, звенящих на высоких нотах.
Энергия музыки смешивалась с энергетикой и эмоциями Ллойда, который настолько явно получал удовольствие от сложившейся ситуации, что не мог тем самым не радовать Эрику. Девушка вообще очень остро реагировала на чужие эмоции, часто впитывая их в себя и перенимая настроения. Он взял ее за руку и крутанул вокруг своей оси, чем вызвал ее смех. От подобного захватило дух, не хуже, чем от прыжков с тарзанки. Эрика покачнулась на каблуках, не успев найти точки равновесия и начала падать прямо на него, при этом смеясь и сверкая карими глазами. Ее руки сами собой взлетели к плечам Ллойда, что позволило ей удержаться, но вызвало какие-то странные, не совсем понятные эмоции, явно, никогда ранее не посещавшие девушку. От этого щеки вспыхнули сильнее, а сердце забилось быстрее, отдавая в ушах, в попытках перекрыть громкие звуки музыки.
- Это здорово! – прокричала она, все еще держась за его плечи и как-то мучительно криво улыбаясь. То, что происходило внутри, вызывало странную смесь страха и бесконечного восторга, от которой холодели кончики пальцев, и возникало беспричинное желание убежать и спрятаться, что само по себе было чуждо Эрике.

Бал - это такое своеобразное мероприятие, вечерние платья, фраки, классическая музыка, танцы, дух аристократии, для кого-то это все безумно романтично, а для кого-то ужасно скучно, в особенности, если этот кто-то был абсолютно равнодушен к танцам. Благо таких личностей на любом балу набиралась компания хотя бы с десяток, они кучковались где-нибудь поодаль от основной, так сказать, танцплощадки, человека по три-четыре. И, пропуская стаканчик за стаканчиком, погружались в свои беседы, напрочь игнорируя всё происходящее вокруг.
Сегодня Сириус Блэк планировал стать частью одной из таких компаний, собравшейся в конце Большого зала возле чаши с медовым пуншем. Спутницу свою гриффиндорец потерял где-то в толпе, горе-аристократа хватило только на один медленный танец, по завершении которого он счел свой долг исполненным и поспешил удалиться подальше от танцующих студентов, пока перед его взором в очередной раз не проплыла парочка Эванс-Снейп, смотреть на них двоих было тошно. Невольно приходилось признавать победу за слизеринцем, Джеймса нет, а Лили, как главный приз, досталась этому длинноносому уроду. Хотелось, чтобы он её еще раз бросил, чтобы еще раз прилюдно обозвал грязнокровкой. С первого раза до Эванс не дошло, что будущего у таких разных людей как слизеринец и гриффиндорка быть не может, штампы и предрассудки их все равно погубят, Бродяга прекрасно это понимал, он знал в какой компании общается Снейп, магглорожденную туда никогда не примут. Почему она предавала их всех ради того, кто уже предал её саму однажды? Блэка бесило это чувство ревности, поселившееся внутри, именно поэтому он решил просто выпить в компании знакомых.
Направляясь в сторону заветного пунша, пробираясь через столпившихся студентов, Блэк внезапно встал как вкопанный, услышав, что темп и стиль музыки кардинально сменились: тяжелые гитарные рифы и бешеный барабанный ритм, словно в лондонском клубе на концерте Секс Пистолс. По залу тут же прокатились одобряющие крики и свист, и студенты принялись колбаситься, в раз позабыв о светских манерах, которые старательно демонстрировали чуть менее двух минут назад.
Во всем этом сумасшествии Сириус почувствовал, как кто-то из толпы потащил его за шиворот мантии. "Ллойд", - встретился он лицом к лицу с хаффлпаффцем и, улыбнувшись, пожал руку. На его вопрос Бродяга поднял взгляд - "надо же и правда бабочки, не замечал их" - и кивнул головой.
- Попробую, - гриффиндорец усмехнулся и, посмотрев на девушку, протянул руку для приветствия, - Сириус, - представился парень, несмотря на то, что его итак вся школа знает, после чего ухмыляясь переглянулся с Брауном, мол, удачи тебе на личном фронте.
Сириус прицелился в одну из бабочек и выкрикнул заклинание - её цвет сменился на пурпурный в ядовито-желтую крапинку. - Как-то так, - он продолжил швыряться заклинаниями во всех пролетающих мимо бабочек, под раздачу случайно попал и какой-то рейвенкловец, цвет его волос в один миг стал сиреневым. – Упс, - Бродяга, прифигев сам от себя, тут же отвернулся и с ангельским видом спрятал палочку в карман, словно никакого отношения к происшедшему не имел.