- Ты мне льстишь, Цисси? - он улыбнулся ей. Улыбка вышла радостной, несколько неловкой, но светящийся от того, что он находился рядом с любимой девушкой. Ничего не было для него столь прекрасным, столь долгожданным, чем шествовать сейчас с Нарциссой, держа ее под руку, в Зал, где растворятся их печаль, если таковая имела место, где исчезнут прошлые невзгоды и ссоры прежних дней. Люциус знал, что она не лукавила и не льстила, назвав его самым лучшим. Черт возьми, так оно и было. Особенно сегодня. Серебристый фрак подчеркивал слегка бледную, как и положено, кожу статного и привлекательного юноши, светлые длинные волосы которого рассыпались по плечам. Холодная красота, изящные манеры. Была ли партия лучше для Нарциссы, и разве нельзя было сегодня назвать Малфоя сегодня восхитительным, или, как сказала слизеринка, самым лучшим? Молодая пара подошла к входу в Большой Зал, где их смерил мрачным взглядом смотритель Аргус Филч. Малфой одарил его не менее ледяным взором, и через секунду они с Цисси были уже внутри. Необычайная красота развернулась перед лицами молодой пары. Сверкающие огни, отбрасывающие яркое серебряное сияние на весь зал, сделанный из мрамора фонтан, в котором плескалась прозрачная вода, находился в конце огромного помещения, множество столов, уставленные хрустальными бокалами, напитками.
- Здорово, - прокомментировал Люциус , - Давай-ка попробуем найти свободные места, что скажешь? Протискиваясь сквозь толпу все прибывающих пар, Малфой увидел, сощурившись, увидел столик, возле которого стоял какой-то парень, по-видимому, потерявший свою девушку в толпе.
- Эй ты, - слизеринец толкнул его, - А ну иди отсюда. Ты все равно один. А я с дамой. Уступи, пожалуйста, нам этот столик.
Произнеся таким образом это похабно-вежливое предложение-приказ, Люциус отпихнул паренька и, вежливо отодвинув стул жестом руки пригласил Нарциссу сесть, а затем уже сам уселся подле нее, и воззрился на происходящее. На каждую выходящую вперед и кружащуюся в танце пару специально отбрасывалось какое-то небесное сияние, по-видимому, специально исходящее сверху, словно окутывая своим лазурным мерцанием счастливые лица молодых людей, выявляя четкие контуры одежды, фигур и лиц танцующих. Пары сменялись одна другой. В центре зала появились Северус Снейп и Лилиан Эванс. Люциус поморщился, глядя на этот танец полукровки и грязнокровки. Хотя Снейп импонировал ему, Лили он не выносил, хотя и не мог не отметить, что она была довольно привлекательно. До до Нарциссы ей было, как до луны. Это было личное мнение Люциуса, и тот, кто вздумает его оспаривать, очень сильно пожалеет.
- Посмотри на них, - с презрением промолвил Малфой, кивая Цисси на их приятеля Северуса и рыжеволосую гриффиндорку, - Эта Эванс просто отвратительна. И что только Снейп нашел в ней?
Минуты летели с невероятной скоростью, настолько необычно и волшебно было сегодня этой ночью, в этом зале. Мгновение, и очередь плавно перешла к Люциусу и Нарциссе. Юноша вздрогнул. Никогда еще он не испытывал такого волнения. Он был галантным кавалером, изысканным танцором, но ни разу он не танцевал на такой большой публике, в такой чарующей, романтической обстановке, с девушкой, которая была дорога ему больше всего на свете. Люциус поднялся из-за столика, не в силах унять вновь проявившуюся легкую дрожь в коленях, и медленно протянул свою руку Нарциссе.
- Кажется, наша очередь, Нарси, - произнес он с несколько смущенной ухмылкой слизеринца, которая придавала ему особый шарм, - Не боишься? Давай затмим всех, что скажешь?

Люциус ответил девушке своей манящей, ласковой, очаровательной улыбкой, какую мог подарить только ей, обнажив полный ряд своих жемчужно-белых зубов. По телу слизеринца пробежала сладкая дрожь, когда он ощутил соприкосновение нежных пальчиков девушки с его теплой ладонью. Сейчас они выйдут танцевать. В центр этого Большого Зала. На них будут смотреть все, возможно, перешептываться за спиной о том, почему Малфой все-таки танцует с Нарциссой, помирились они или нет. Но слизеринца это совершенно не волновало. И правильно, его партнерша не дрожала, не боялась, не тревожилась. И ему не следует. Он аристократ. Люциус Малфой. Он не волнуется. Главное то, что он сейчас будет блистать, нестись в необыкновенном танце, совершая множество па, которые станут восхищать глаза собравшихся. Остальное неважно. На лицах юношей будет проступать зависть от того, что Цисси танцует с Люциусом, а на лицах девушек, что Люциус танцует с Цисси. Это было приятно, пусть смотрят, пусть видят, что они - идеальная пара. Пусть вглядятся в их лица и взгляды, обращенные друг на друга. Пусть посмотрят, какие на самом деле они испытывают чувства по отношению друг к другу. Что это не фарс, не игра, это искренностью. Это любовь. Заиграла музыка. Малфой начал четко, элегантно и ритмично продвигаться в танце, ведя свою партнершу, выполняя изящные движения и пируэты. Их пальцы переплелись, юноша не мог унять бешеного стука сердца. Пока они танцевали, казалась бы, полностью отдавшись во власть приятной музыки и грез, Люциус был поглощен созерцанием очаровательного лика прелестной дамы, с которой имел счастья окунуться сегодня в омут беспредельного блаженства. Невысокая, красивая, создание, наделенное всеми женскими прелестями в ту их пору, когда они сочетаются еще с наивной грацией ребенка, - пору мимолетную и чистую, которую лучше не определишь, чем одним словом: юность. Чудесные, светлые, с золотистым отливом, чуть вьющиеся волосы, легкими волнами спускающиеся по спине. Хрупкие овальные плечики, мягкие белые руки с нежными тонкими пальцами. Лоб, словно изваянный из мрамора, щеки, словно лепестки розы, легкий румянец, заалевшаяся белизна, очаровательный ротик, алые губки, откуда улыбка слетала, как луч, а слова - как музыка, прелестная маленькая головка, покоящаяся на шее. И, наконец, довершал обаяние этого восхитительного личика, вместо красивого носа, хорошенький носик, тонкий, неправильный, но чистый по очертаниям. Малфой смотрел в глаза и дарил улыбку, этому предмету отчаянья художников и восторга поэтов - своей Нарциссе. Еще один поворот... Как в сказке. Ледяной принц и его снежная королева. В небесном мерцании светящихся серебряных огней их бальные костюмы, имеющие серебристо-белый оттенок, все искрились, сверкали, казались еще более завораживающими и подходящими именно им, именно этой паре. Люциусу и Нарциссе. Светлые волосы девушки с каждым новым поворотом разбрасывались по шеи, затем снова спадали на спину до талии. Сияющие платиной волосы Малфоя перелетали то за одно плечо, то за другой, иной раз длинный хвост связанных прядей задевал его щеку. И все это время он смотрел лишь в одно место - в глаза девушке. Музыка начинала утихать, темп - замедляться, танец - подходить к концу. Малфой и не заметил, как быстро пролетели эти счастливые минуты его жизни. Он остановился, остановилась и его партнерша. Не заметил юноша и как лицо его с каждой секундой все ближе становилось к лицу Цисси. Он чувствовал на себе ее легкое дыхание. Это будоражило кровь, заставляло бежать по спине мурашки, волновало до дрожи в коленях. Люциус приблизился к ней еще сильнее.
- Нарси, - выдохнул он ей в самые губы, - Никогда я еще не видел тебя столь прекрасной, как сегодня... Спасибо тебе...за этот танец... Позволь мне...отблагодарить тебя.
И Люциус медленно соприкоснулся своими губами с ее коралловыми устами. Поцелуй вышел не слишком страстным, почти невесомым, но полностью пропитанный истинной нежностью, которую можно выразить именно в таком жесте по отношению к любимой девушке. На глазах у всех? Плевать. Он счастлив.

Ужасно непривычно, катастрофически неуютно и такое ощущение, что тебя - барана - привели не на поле с вкусной травой, а на засеянный модифицированными продуктами луг. Ллойд чувствовал себя не в "своей тарелке". Первый раз он на балу официально, с поправишейся ему девушкой! Нонсенс! Но это действительно так. Браун то и дело нервно теребил руками ткань рубашки, что выбилась из-под пиджака, откидывал норовящую залезть в глаза длинную челку и постоянно озирался по сторонам. Друзья, несомненно, его уже увидели и, наверняка, смеются над ним, спрятавшись в тени. Ллойд злился. Он был раздражен и сбит с толку. Что он забыл на этом празднике жизни, любви и розовых соплей? Он посмотрел на Эрику и мгновенно успокоился. Его пара выглядела умиротворенно и, кажется, совсем не жалела, что приняла предложение странноватого хаффлпаффца.
Ллойд покосился на танцпол. В самом его сердце кружились Директор и Минерва МакГонагалл. Величественные, великолепые, грациозные. Ллойд судорожно сглотнул. Так двигаться у него никогда не получится. Но тут взгляд случайно упал на, казалось бы, совершенно несовместимую пару. Мерзкий уродливый слизеринец Снейп и прекрасная гриффиндорка Эванс. Ллойд ошарашенно смотрел на них, не веря своим глазам. Даже если умеет танцевать этот...этот... То у него должно получится! Просто не может выйти плохо. Он не ударит лицом в грязь перед Эрикой. Ллойд резко вскочил со стула, пребольно ударившись бедром о деревянную ножку стола. Чертыхнувшись про себя и напустив на лицо невозмутимое выражение, он подошел к Эрике. В ее глазах отражались тысячи огней Большого Зала, создавалось впечатление о возникновение единого озорного огонька. Ее кожа в неярком свете зала казалось алебастровой и очень нежной. Впрочем, Ллойд помнил, какая ее кожа на ощупь... Бархатистая. Захотелось протянуть руку, провести ладонью по ее щеке, убедится в правоте своих глаз. Щеки Ллойда мгновенно покрылись неравномерными розовыми пятнами. Он, смутившись, уставился в пол. Хотелось выбежать из Зала, направится прямиком на улицу и подставить горящее лицо под холодный ветер и падающие снежинки.
Он снова скосил глаза на ту часть, где кружились в вальсе пары. Как назло на глаза попалась снова эта парочка Снейп - Лили. Вздернув подбородок, он упрямо посмотрел на Эрику. Он не знал, как это правильно делается, а значит нужно доверится ситуации. Браун протянул правую руку своей партнерше, левой судорожно провел по затылку, разлохматив волосы.
- Пойдем... потанцуем? - запнувшись, спросил он.

Ллойд неловко переминался с ноги на ногу, ожидаю реакцию Эрики. Внезапно, его затопила паника. Что если у него не получится и Эрика в нем разочаруется? «Ага, ты итак одно ходячее разочарование», поддел хаффлпаффца внутренний голос. Браун рассерженно тряхнул головой, отгоняя тревожные мысли. Снова взгляд из-под челки на танцпол – непринужденно скользящие по паркету пары. Вроде бы ничего сложного. Его глаза наткнулись на еще одну, довольно странную для всех присутствующих пару. Неуклюжий, неповоротливый увалень с «рейвенкло», больше похожий на сытого медведя и необыкновенная, красивая гриффиндорка. Казалось бы, никакого танца априори не должно было получиться с таким кавалером. Он должен был – этот грузный, нерасторопный хаффлпаффец – при поворотах сшибать все на своем пути. Сшибать-таки своей дамой сердца. Ан нет, даже у него, каким-то чудесным образом получалось прилично танцевать. Ллойд разозлился: и чего он впустую волнуется?
Браун сжал вложенную ладонь Эрики и уверенно повел ее в центр зала. И не важно, что в самом его центре кружится ослепительная и без сомнения самая красивая и идеальная пара. Тем лучше – Люциус и Нарцисса своим сиянием скроют неуверенность и неловкость движений Ллойда. Только не хотелось бы перед Эрикой пасть слишком низко.
- Сами будут виноваты, - глухо отозвался Ллойд. Нервозность вперемешку с раздражением становилось скрывать все труднее. Вот только не на Эрике срывать свою злость. Она этого не заслуживает, а он не имеет права портить ее праздничное настроение. – Нечего будет лезть под ноги, - недовольно пробурчал он.
И где, спрашивается, его неизменное специфическое чувство юмора? Осталось отдыхать в хаффлпаффской спальне? Обычно он не чувствовал никакого смущения в присутствии девчонок, а тут краснеет и мнется как первоклассник, впервые пригласивший понравившуюся девушку на свидание.
- Ллооойд, - протянул знакомый голос откуда-то справа. Браун машинально обернулся. «Ага, а вот и балбесы отыскались». – Обзавелся дамочкой? Расскажешь, как оно, а, Ллойд?
Вспыхнув, хаффлпаффец резко опустил голову, скрывая горящие от злости и стыда щеки. Украдкой покосился на свою спутницу. «Хоть бы не услышала». А придуркам-друзьям он найдет, как отомстить. О да, месть его будет весьма изощренной. Воспрянув духом, он подвел Эрику к танцполу и замер в нерешительности. «Что делать дальше?» Браун сосредоточенно нахмурился, пытаясь вспомнить уроки танцев от МакГонагалл. «Положите одну руку на талию, другой возьмите ладонь партнерши, так, чтобы образовался нос лодочки». Ужасное описание, но хотя бы понятно. Хаффлпаффец очень осторожно положил одну ладонь на талию Эрики, которую, впрочем, моментально поднял чуть ли не до лопаток. Во второй кисти итак уже покоилась теплая ладонь Эрики. Ллойд глубоко вздохнул.
- Полный вперед?
«Или все-таки на попятную?»